Ложиться спать никто не пожелал. Даже те, кто находился на лежаках, подскочили и начали торопливо одеваться, в глазах у всех горел огонь жажды наживы. Каждый про себя представлял, что он может найти в этом промерзшем здании. Например, я даже трясся от возбуждения, при мысли о возможности обнаружить там хоть пачку сигарет. Последние, из выданных мне сигарет, уже закончились. Время было почти десять часов вечера, и мы договорились, заниматься изыскательской деятельностью будем до двенадцати часов. Эту договоренность Флюр прокомментировал так:
— Точно, нужно к полуночи все закончить. Потом, сами понимаете, начинается время — Вия, а место его дислокации — Диканька, находится не очень далеко. Валер, ты бы, на всякий случай, захватил мел — будешь им рисовать круги.
И он опять, мрачно и, как то, каркающее, захохотал.
Первыми добрались до вырытой траншеи Саша и Флюр, они, захваченными с собой топорами, выломали оконную раму и скрылись, в уже пустом проеме. Мы с Валерой, последними, забрались в дом через это отверстие, так как запускали генератор и подготавливали все для проведения электрической линии в здание. Разматывая кабель, первым двигался Валера, за ним я нес связку дополнительных удлинителей, с вмонтированными в них короткими проводами с лампами. Мы, не отвлекаясь и не заглядывая в комнаты, провели освещение по коридору, по лестнице вниз и по коридору первого этажа.
После проведения освещения, мы тоже занялись осмотром боковых комнат. Валера проверял комнаты по правой стороне коридора, а я по левой. Кстати, на первом этаже мы оказались раньше всех. Остальные застряли, проверяя помещения на втором этаже.
Первая комната, куда я открыл дверь, была не очень большой и была заставлена столами с радиоаппаратурой и полками с какими–то папками. По–видимому, это был радиоузел заставы.
На стуле перед радиостанцией сидел труп — голова его покоилась прямо на столе. Еще один труп лежал на диване, стоящем в углу комнаты — голова его свешивалась, почти что, к самому полу, и перед ней была засохшая лепешка непонятного вида. По–видимому, его перед самой смертью вырвало. Я, сразу же, подумал, как все это похоже на то, что я уже не раз встречал при осмотрах квартир и других мест, которые первоначально послужили убежищем для людей. Здесь была все та же картина отравления после воздействия ядовитого вулканического газа. Только единственный момент вызвал у меня недоумение — все–таки это была военная часть, и у них, наверняка, имелись противогазы. Тогда почему, эти люди ими не воспользовались? Но эти размышления занимали меня не долго, неуемная тяга к табаку подавила другие мысли и, первоначально присутствующую, брезгливость. И я, повинуясь этому зову никотина, начал обшаривать карманы трупов. В брюках, лежащего на диване человека, я, к своей радости, нашел почти полную пачку каких–то украинских сигарет. Не обращая никакого внимания на запах, идущий от этой пачки, я вытащил сигарету и с большим кайфом, ее закурил.
Перекурив, я, с чувством полностью выполненной миссии по обследованию этого помещения, вышел в коридор. У меня даже не возникла мысль, посмотреть папки с радиограммами, чтобы узнать, какие распоряжения командования должна была выполнять эта погранзастава. Выйдя в коридор, я увидел у следующей двери, стоящего в нерешительности и мнущегося Валеру. Увидев меня, он, как бы оправдываясь, произнес:
— Этот, чертов Хан, как накаркал — действительно, в комнате полно мертвяков.
Я усмехнулся и спросил:
— Но что–то, кроме этого, ты там увидел?
— Да нет там ничего интересного — стоит штук десять, двух ярусных кроватей, а на них трупы.
— Ну, ты и сноб! Надо же, даже в тумбочках и в карманах не пошарил. А вдруг, там есть сигареты, или бутылочка где–нибудь припрятана.
— Да успокойся ты, Батя. В тумбочки и шкафы я глянул — кроме разной белиберды, нет там нужных нам вещей. Единственно, я в карманы не лазил — противно как–то все это, не по–человечески.
— Ха, по чужим квартирам или складам лазить — это нормально, а карман трупа — западало обшарить? Ты пойми, мы теперь, по воле провидения, стали полноправными наследниками этих людей. И я думаю, что они там, на небесах, очень даже рады, если смогут помочь нам выжить и сохранить хоть какой–то оптимизм. Ладно, на вот, сигаретку, покури немного. Кстати, эту пачку мне подарил один из мертвецов, он, как будто специально, умирая, ее не придавил, а оставил карман кителя открытым, чтобы ее было удобно вытащить.
Валера взял сигарету и, с видимым удовольствием, ее закурил, а я, открыв дверь, возле которой он стоял, заглянул внутрь помещения. Луч фонаря осветил ряды двух ярусных кроватей, на которых тоже лежали трупы. По–видимому, эта большая комната, так же как и предыдущая выполняла роль казармы. Несмотря на предыдущее заявление, мне что–то совсем не хотелось заходить туда и начинать проверять тумбочки и карманы усопших. Поэтому я даже обрадовался, хотя и удивился, когда в противоположном конце коридора неожиданно возник луч света, и появилась человеческая фигура. Когда она вышла на освещенное лампами место, то оказалось, что это был Коля. Он целеустремленно направился к нам, по пути он, с видимым удовольствием, вдыхал сигаретный дым, распространявшийся чуть ли не на весь коридор. Этот запах, наверное, и привел его к нам.
Коля, еще издали начал выкрикивать:
— Ну, как дела? Я носом чую, что можно вас поздравить с добычей. Может вы и горилку здесь нарыли?
— Какая, к черту, добыча, тут везде только одни мертвяки, — ответил я, — единственное, что стоящее нашел, дек это пачку сигарет, да и то, они воняют, как копна прелого сена. На вон, сигаретку, отравись за компанию.