Практически сразу мое внимание привлекло какое–то мельтешение. Увеличив до максимума разрешающую способность трубы, я смог разглядеть торчащий из–под снега шест, на конце которого болталась какая–то тряпка. Когда я пригляделся, то смог разобрать, что она двухцветная, и я подумал, что, скорее всего, это истрепанный ветром флаг. Путем нехитрых умозаключений пришел к выводу, что это бывшая Украинская погранзастава. Ведь мы двигались уже по Украинской территории, и по карте никаких населенных пунктов здесь быть не должно.
Обнаружение этого объекта меня весьма заинтересовало. Я, как обычно, сразу начал размышлять о том, что там полезного можно обнаружить. После недолгих раздумий, решил, что нам нужно обязательно туда заглянуть. Крюк не очень велик, а результат посещения мог оказаться очень даже результативным. Во–первых, застава должна быть полностью автономна и, поэтому, там могут быть и консервированные продукты, да и топливо, наверняка, имелось в большом количестве. Все это могли и не растащить после катастрофы, так как застава находилась практически на уровне моря, и отравленный вулканический газ должен был здесь иметь максимальную концентрацию. Если даже пограничники имели много противогазов и картриджей к ним, то, наверняка, тут прошла волна цунами, пускай и не очень большая, но после нее, оставшиеся в живых, скорее всего, спешно эвакуировались. А при тогдашнем бардаке вряд ли кто–нибудь смог сюда вернуться за оставленными продуктами и топливом. Этого добра тогда было полно и в полуразрушенных городах. Конечно, только для тех, кто был вооружен и дисциплинирован.
Проанализировав все это, я тут же поднял трубку связи с кабиной, там бодрствовал Николай, я, ничего ему не объясняя, распорядился:
— Мастер, давай–ка, помигай дальним светом, нужно сделать остановку!
— Что, укачало, свежим воздухом подышать захотелось, или от девчонок сбежать хочешь? — съехидничал он.
— А вот остановимся, тогда ты все и узнаешь, — ответил я. Потом добавил:
— Остряк–самоучка, несчастный!
Минуты через три после обмена этими любезностями, вездеход остановился. Я, быстро одевшись, спустился по лестнице на последнюю ступеньку. Со всех сторон спешили наши водители. Кроме этого, открылась дверь женского кунга, и оттуда начали спускаться наши дамы.
Первые добравшиеся до кунга и, особенно Коля, начали требовать объяснений, этой спешной остановки. Успокаивая их любопытство, я заявил:
— Да подождите вы несколько минут, сейчас подойдут остальные, тогда я все вам доложу. Вы же знаете, Дохтур выписал мне больничный, и много болтать я не могу.
Когда все собрались вокруг меня, я, чтобы заглушить работающий дизель УРАЛа и возгласы окружающих, начал выкрикивать:
— Произошло чудо! Ваш полуслепой предводитель смог углядеть весьма интересный объект. Это может быть брошенная погранзастава наших Украинских братьев. А там, кроме сала и тушенки, наверняка осталось топливо, да и оружие, скорее всего, имеется. Давайте–ка, подымемся в помещение, там, в подзорную трубу вы сами сможете все увидеть.
Вылезший вперед Флюр, помахал захваченным с собой биноклем и прокричал:
— Батя, ты укажи направление я и отсюда все увижу.
На что я заметил:
— Да ладно тебе, Хан, хвастаться, все и так знают, что ты — зоркий сокол. Но зачем мучиться?
В кунге гораздо удобнее, во–первых, подзорная труба гораздо мощней твоего бинокля, к тому же, она укреплена на штативе и не дергается. Во–вторых, окно там находится высоко над снегом и горизонт далеко, и, наконец, там тепло.
После этих слов я повернулся и начал подниматься в кунг, следом за мной потянулись и остальные. Когда все собрались в помещении, там можно было только стоять, небольшой свободный пятачок образовался только у окна, где была установлена подзорная труба. Первым к ней подошел я и установил ее так, чтобы был отчетливо виден обнаруженный мной флагшток. Затем, каждый посмотрел в окуляр, и мы начали обсуждать увиденное, это заняло не очень много времени. Каждый был не против, посетить эту заставу, тем более, кроме возможной добычи, это обещало, какое–никакое развлечение в нашей монотонной жизни.
К месту, где торчал из–под снега шест с остатками флага, мы подъехали примерно через час. Мои предположения, о том, что в этом месте располагалась пограничная застава, похоже, подтверждалось — недалеко от флагштока можно было разглядеть, наклоненную к земле, но не совсем упавшую, сторожевую вышку. Она была сварена из железных уголков, которые, под воздействием цунами или сильного ветра, выгнулись, и теперь из–под снега было видно только боковую часть стойки и меньше половины площадки. По–видимому, когда–то вся эта конструкция сложилась параллельно земле, на уровне 4–5 метров, и сейчас слой снега, лежащий на железных уголках этой ажурной конструкции, образовал замысловатые фигуры с проемами и перепадами по высоте.
Остановились мы недалеко от останков этой вышки, после этого, практически все, надев лыжи, собрались возле грузового УРАЛа. И уже там начали обсуждать дальнейшие наши действия. Перед этим, каждый внимательно осмотрел прилегающую территорию и теперь имел собственное мнение по поводу возможного размещения складов и других интересных объектов.
Мое внимание, прежде всего, привлек самый высокий снежный холм. По длине он подходил под виденные уже не раз, занесенные снегом ангары. Но ширина его была раза в два меньше, чем откапываемые нами ранее подобные строения. Поделившись своими наблюдениями с окружающими, я услышал много мнений, которые суммировал Флюр, заявив: